Храм Покрова Пресвятой Богородицы в Братцеве (Москва)

 строение 1830-х годов, строение 1887 года, Русская православная церковь, строение 17го века, объект культурного наследия федерального значения, православный храм/церковь

История храма Покрова Пресвятой Богородицы неразрывно связана с историей усадьбы Братцево, являющейся памятником архитектуры и садово-паркового искусства XVII–XIX вв. Первые документальные свидетельства о деревне Братцево относятся к 1565 г., когда по духовной грамоте Данилы Григорьевича Фомина это имение было завещано его жене, а по её смерти — Троице-Сергиеву монастырю. Недолгое время Братцево принадлежало монастырю, затем боярину Д. И. Годунову, дворянам А. И. и М. И. Зубовым, А. М. Супневой. Последняя продала его в 1657 г. оружейничему Богдану Матвеевичу Хитрово. Будучи приближённым к царю Алексею Михайловичу, он ведал делами Оружейной палаты, являвшейся на тот момент центром художественно-промышленного обслуживания Царского двора.

Храм возведен на средства владельца усадьбы Б. М. Хитрово в 1672 г. во имя Покрова Пресвятой Богородицы с приделом Алексия человека Божия. О дате постройки свидетельствует каменная плита, расположенная на западном фасаде. Церковь Покрова представляет собой бесстолпный храм в форме двухсветных четвериков, перекрытых сомкнутым сводом и увенчанных классическим московским пятиглавием и ярусами кокошников. Основной объём, перекрытый сомкнутым сводом, с центральным световым барабаном, боковые барабаны — глухие. С запада к храму примыкала трапезная и колокольня, поставленная на одной оси, с востока — сильно выдвинутая трёхчастная апсида. Типологическая схема храма характерна для посадских церквей Подмосковья.
Яркой специфической особенностью храмов второй половины XVII в., в том числе церкви Покрова, являлось декоративное узорочье, богатое убранство фасадов измельчёнными деталями, выполненными из тёсаного кирпича. К отличительным особенностям Покровской церкви можно отнести первый ярус полукруглых, а не килевидных кокошников. Следующий ярус кокошников расположен не «вперебежку» над ним, а в основании постаментов барабанов. Пространство между первым ярусом и центральной главкой занято простой купольной формой, отвечавшей внутреннему своду. Возможно, таким образом, неизвестные нам мастера решили подчеркнуть цветную рельефную майолику, декорировавшую во второй половине XVII в. лишь некоторые московские храмы.
Наличие изразцов — одна из примечательных особенностей братцевского храма. Это, прежде всего изразцовый пояс, обходящий его со всех сторон под кокошниками основного четверика. Он состоит из набора отдельных прямоугольных плиток, покрытых поливным многоцветным орнаментом в виде розеток. На зелёном фоне выделяются низкого рельефа геометрические изображения, имитирующие соцветия, покрашенные в жёлтые, синие, белые тона. Основному поясу вторит нижний поливной валик и «гусек» карниза. Уникальны рельефы херувимов в тимпанах кокошников. Их синие крылья и скульптурного вида головы резко выделяются на фоне побелки, придавая дополнительную выразительность полихромному наряду верхней части храма. Последний ряд изразцовых украшений венчал верхние части барабанов под главами церкви, до наших дней не сохранился (в настоящее время на месте утраченных изразцовых поясов барабанов выполнен цветной орнаментальный пояс из пластика).

Появление в русской архитектуре второй половины XVII в. украшений из цветной майолики было связано с работой мастеров из Украины и Белоруссии, собранных Патриархом Никоном для отделки обителей и особенно Воскресенского Новоиерусалимского монастыря. После известной размолвки Патриарха с царём и прекращения работ в Новом Иерусалиме в 1666 г. мастера были разосланы по «государевым делам» и, в частности, попали в Оружейную палату в подчинение к Б. М. Хитрово. Отсюда наличие в заурядном подмосковном селе красочного фриза, делавшего честь лучшим постройкам Москвы и Подмосковья. Возможно, утраченный, последний ряд изразцов церкви Покрова в Братцево, имел рисунок в виде «павлинье око», украшающий соборы Новоиерусалимского, Иосифо-Волоколамского монастырей, собор Покрова Богоматери (1671–1679) в Измайлове.
Примыкавший в прошлом к северному фасаду трапезной придел Алексия, человека Божия, дважды перестраивался и возобновлялся в 1830-е и в 1880-е гг.

В 1833 г. придел с северной стороны трапезной был разобран и заменён на новый, в честь святого Иоанна Златоуста, в это же время ведутся работы по поновлению основного объёма здания, в новом модном вкусе, навеянном эпохой романтизма, по проекту Т. Г. Простакова. Романтические черты проявляются в прихотливом сочетании позднеклассических и готических форм на фасадах. Окна старой церкви были расширены и уступили место простым формам с прямоугольными и стрельчатыми обрамлениями. Толстые прикладки к стенам придали храму новую тектонику, не свойственную древнерусской. Особенно неожиданно выглядит портик с рустованными колоннами при восточном фасаде алтаря. В соответствии с проектом, за исключением колокольни и изразцовых украшений фасадов, оставшихся нетронутыми, здание церкви было фактически «перелицовано».

В 1887 г. на церковь в селе Братцево составлялась метрика, из которой становится известно, в частности, что четырёхскатная крыша была выкрашена медянкой, что пять глав были покрыты белой жестью и тоже окрашены зелёной краской, а под главами имелись карнизы и пояса из эмалированных разноцветных изразцов, повреждённых в некоторых местах от времени. Кресты на главах восьмиконечные деревянные, обиты белой жестью и окрашены жёлтой масляной краской. Паперть устроена с двух сторон — с западной и южной. По бокам от входа с западной стороны были вставлены разноцветные эмалированные изразцы «в виде квадратов, но впоследствии повредились и закрашены». Изразцы на главах и паперти до наших дней не сохранились.

Первоначальные интерьеры храма утрачены. На основании данных метрики 1887 г., о убранстве храма известно: первоначальный пол, на солее и до престола был из подольского мрамора, а в остальных местах из лещади. На солее, у стен, по обычаю размешались клиросы, перед которыми стояли деревянные с золоченой резьбой киоты для икон. Главный иконостас «итальянского стиля с колоннами сделан под мрамор из алебастра, золочёная резьба на нём помещена на белом поле. Резьба на Царских дверях изображает листья и ветви растений; повыше иконостаса сияние из резных золочёных лучей. Иконостас в три яруса. Царские двери из двух створов, резные, золочёные». О колокольне (снесённой в 1930-е гг.) — что она построена одновременно с церковью и внизу была квадратной, а вверху состояла из двух ярусов восьмигранников, покрытых «шпилем по восьми рёбер, с двумя рядами, один над другим слуховыми окошками». На фотографии 1907 г. шатёр колокольни показан с одним рядом слуховых окон. Значит, когда-то при ремонте второй ярус был снят ввиду ветхости.

К концу XIX в. количество прихожан церкви увеличилось, что позволило владельцу имения, князю Н. С. Щербатову и представителям церкви обратиться в соответствующие учреждения с ходатайством о перестройке и увеличении тёплого придела Иоанна Златоуста (построенного взамен демонтированного в 1833 г. придела Алексия человека Божия).

Пристроенный в 1887 г. с северной стороны новый придел, по проекту архитектора А. А. Латкова, принял «древнерусское» обличье, именно такие формы соответствовали художественному сознанию этого времени, связанному с поисками национальных истоков в архитектурном творчестве второй половины XIX – начала XX вв. Придел завершается тремя ярусами кокошников вокруг центральной главы, фасады украшены из известного в XVII в. набора элементов, в виде полуколонн, ширинок, кокошников и прочего. Стоит отметить, что до настоящего времени сохранились белые камни, венчающие полукружье закомар. По своим размерам новый придел мало чем уступает основному храму. Трёхчастные апсиды, сильно выдвинутые на восток, и формы притвора также отвечали характеру небольших посадских храмов прошлого. И если не считать колокольни и изразцового фриза, архитектурная трактовка придела в это время больше напоминала здание XVII в., чем сам древний объём, перелицованный в 1833 г.

В начале XX в. князья Щербатовы, последние владельцы имения, обратились в Археологическое общество за разрешением сноса колокольни, потерявшей, по их мнению, устойчивость, из-за разборки двух восточных столбов во время ремонта 1833 г. Н. С. Щербатов также предлагал привести фасады главного храма в первоначальный вид и разобрать старую колокольню, а по её чертежам возвести новую у левого придела. Однако Императорская археологическая комиссия выступила против, считая необходимым сохранить колокольню, а древний храм освободить от позднейших пристроек в стиле ампир. Таким образом, колокольня существовала до 1930-х гг.

В 1913 г. вышло из строя голландское отопление, пол сильно выбился, местами обвалилась штукатурка и покраска внутри и снаружи храма, крыши проржавели, в приделе повреждена живопись, о чём уведомили Императорскую Археологическую комиссию. От Общества испрашивалось разрешение на приведение целого ряда работ: «Голландские печи выломать. Храм сделать весь тёплым, а для этого под главным храмом устроить духовую печь, в девяти окнах главного храма сделать новые колоды с двойными рамами, новые входные двери и новый тамбур. Пол частию из лещади, а частию из подольского мрамора во всём главном храме, не касаясь пола под престолом и около него, выломать и устроить пол из метлахских плит одноцветных. Штукатурку внутри и снаружи храма исправить. Окрасить главный храм и придел внутри в тот же цвет. Живопись в приделе исправить и промыть. Снаружи стены главного храма и колокольню окрасить клеевой краской в тот же цвет, а крышу медянкой. Иконостас главного храма из искусственного мрамора реставрировать, соблюдая его прежний стиль. Тело иконостаса, колонны, пилястры, сделанные из искусственного мрамора, исправить, промыть и вновь переполировать и местами вновь накинуть мрамор. Два старые киота за клиросами и два киота новых сделать из искусственного мрамора в стиле иконостаса. Резьбу на иконостасе и киотах промыть, а утраченную вновь нарезать и вызолотить. Все иконы в иконостасе промыть и слегка освежить новыми тонами в духе прежней живописи. В иконостасе придельного храма иконы промыть, а на трёх из них перезолотить фона».
Были ли осуществлены все перечисленные в прошении работы, неизвестно; возможно, тому помешала начавшаяся в 1914 г. война.

После 1917 г. церковь постепенно ветшала.
В 1921 г. заведующий Ново-Иерусалимским музеем Натан Шнеерсон, заезжая в братцевскую церковь, отмечал, что она нуждается в охране, в ней протекает крыша и внутри значительная сырость.

Первое изъятие ценностей произошло, видимо, как и во всей стране, в 1922 г.
В феврале 1923 г. в Металлофонд были снова изъяты серебряные вещи: древние напрестольные кресты, ризы с икон святителя Николая, Иверской и Смоленской, лампады, кадила. В мае того же года Алмазным фонд принял церковных ценностей на 226 золотых рублей.
В 1920-е гг. в Государственный Исторический музей, а из него в 1930 г. в Государственную Третьяковскую галерею поступила коллекция икон праздничного ряда церкви, исполненных в 1673 г. в Оружейной палате: «Сретение» (иконописец Андрей), «Распятие» (Георгий Зиновьев), «Вход в Иерусалим» (Фёдор Козлов), «Воскрешение Лазаря» (Никита Павловец), «Успение» (Иван Филатьев), «Воскресение».

В 1934 г. храм был закрыт. Видимо, вскоре после закрытия была сломана колокольня, разобраны барабаны глав, обветшавшие портики. Впоследствии храм был перестроен: в алтарном окне был устроен проход, с юго-запада — пристройка. В 1960-е гг. в церкви находилась фабрика по изготовлению красителей, затем склад, станция техобслуживания. Находившееся около храма кладбище было полностью срыто.

Храм был повторно освящён в январе 1993 г.

Объект культурного наследия федерального значения.

Тел. +7 (495) 492-85-41
hram-bratcevo.ru
temples.ru/card.php?ID=6989