Концертный зал "Tempodrom" (Берлин)

 театр, арена, крытый плавательный бассейн

Западно­берлинская медсестра Ирене Мёсингер, нежданно-негаданно получила наследство. Умерший в Италии отец Ирене, которого она почти не знала, оставил своей уже взрослой дочери кругленькую сумму. И неординарная Ирене решила воспользоваться свалившимся на голову богатством неординарно. В 1980  г., купив палатку цирка-шапито, и поставив ее на руинах Потсдамер-плац в непосредственной близости от Берлинской стены, она создала Темподром - место, ставшее впоследствии культовым сначала в разделенном, а потом и в объединенном Берлине. Под крышей Темподрома выступали представители тогдашнего андеграунда, которых не привечали солидные концертные залы, от Джанны Нанини (Gianna Nanini) до Die Toten Hosen. За сезон шатер посещало около 200 тыс. зрителей. А Ирене Мёсингер стали называть «королевой андеграунда». В 1984 г. Темподром переехал в Тиргартен и там успешно просуществовал вплоть до того времени, когда на месте, где стоял шатер, уже после объединения Германии решили возвести резиденцию федерального канцлера.
Однако Темподром не исчез. Это первое со времен Веймарской республики заведение, созданное исключительно благодаря частному капиталу, почти 20 лет успешно функционировало без каких-либо государственных дотаций. Неординарная программа этого уникального культурного заведения способствовала тому, что за Темподром вступились не только простые берлинцы и общественные организации, но и политики. И было решено создать новый Темподром, теперь уже из стекла и бетона, причем на новом месте. В этот момент триумфальная история Темподрома заканчивается и начинается новая, более известная под названием «Афера с Темподромом».
В 1999 г. был создан фонд Stiftung Neues Tempodrom, выбрано место для строительства. Новый Темподром было решено возвести на месте бывшего железнодорожного вокзала Anhalter Bahnhof. Смета на постройку  - 15 млн. €. Финансироваться строительство должно было из федерального и городского бюджетов, за счет субсидий Европейского Союза и частных пожертвований. В 2001 г. стало ясно, что возведение концертного комплекса в виде шапито обойдется намного дороже изначально названной суммы. К процессу лоббирования нового проекта опять активно подключились политики. Два раза стройку спасали государственные финансовые вливания. В итоге общая стоимость строительства Темподрома возросла до 33 млн. €. Прокуратура занялась расследованием. Вследствие разбирательства вынужден был уйти из политики сенатор по вопросам городского развития Петер Штридер (Peter Strieder). По данным прокуратуры, именно по его личному распоряжению и без согласия берлинского парламента на строительство Темподрома выделялись миллионные субсидии.
Однако к суду Петера Штридера не привлекали. Он пострадал лишь, так сказать, политически. Единственным судебным процессом по этому громкому делу стал суд над Ирене Мёсингер и Норбертом Вэлем. На днях он закончился полным поражением прокуратуры. Обвинение пыталось доказать, что в 2001 г. Мёсингер и Вэль, являвшиеся в то время руководителями фонда Stiftung Neues Tempodrom, сами себе назначали высокие зар­платы. Но, по мнению адвокатов, обвинения были с самого начала беспочвенны «и не только потому, что оба обвиняемых три года до этого работали вообще бесплатно, отказывались от предусмотренных по договору выплат и, помимо этого, отвечали за успех предприятия своим имуществом, чтобы потом получать зар­плату в размере около 8 тыс. € в месяц, но еще и потому, что эта зарплата в пересчете составляла 30  € в час брутто». При этом, по словам адвокатов, большое впечатление на суд произвели цифры, показывающие, сколько зарабатывает нынешний председатель фонда Stiftung Neues Tempodrom Гюнтер Люкс (Günter Lux). По данным, представленным защитниками Мёсингер и Вэля, за один рабочий день он получает 1000 €.
Кроме того, заявили на суде адвокаты, Ирене Мёсингер и Норберт Вэль являются единст­венными, кто несет материальную ответственность в этом деле. Так как новый концертный комплекс Темподром в конце концов обанкротился, а Мёсингер и Вэль отвечали за успех предприятия своим личным имуществом, ранее суд уже обязал их вернуть государству 1,25 млн. €. Таких денег у них нет. Бывшая «королева берлинского андеграунда» Ирене Мёсингер живет на пособие ALG II в берлинском районе Кройцберг. Приняв во внимание аргументы защиты, Земельный суд оправдал Золушку и ее Принца.